С.А. Рымаренко. Портрет И.К. Айвазовского, 1846

В сентябре 1836 года на выставке Академии художеств в Санкт-Петербурге девятнадцатилетний Иван Айвазовский был представлен Александру Пушкину.

Много позже Айвазовский вспоминал о встрече с поэтом в письмах к своему другу Николаю Кузьмину, который стал одним из его первых биографов: «Пушкин очень ласково меня встретил, спросил, где мои картины. Я указал их Пушкину; как теперь помню, их было две: „Облака с Ораниенбаумского берега моря“ и другая „Группа чухонцев на берегу Финского залива“. Узнав, что я крымский уроженец, великий поэт спросил, из какого города, и если я так давно уже здесь, то не тоскую ли я по родине и не болею ли на севере» (19 мая 1896 г.). Работы юного художника Александру Сергеевичу понравились. На прощание Айвазовский получил напутствие: «Работайте, работайте, молодой человек, — это главное».

О.А. Кипренский. Портрет А.С. Пушкина, 1827. Государственная Третьяковская галерея, Москва

«С тех пор и без того любимый мною поэт сделался предметом моих дум, вдохновения и длинных бесед и рассказов о нем». С той осенней встречи прошло много времени, а память о ней Иван Айвазовский хранил всю свою жизнь. Большинство полотен на пушкинскую тему он нарисовал по прошествии 30–40 лет после нее. Им был создан целый цикл полотен с изображением Пушкина.

Самое знаменитое из них — «Прощание Пушкина с морем» 1877 года, ставшее своего рода иллюстрацией к стихотворению поэта «К морю».

Айвазовский писал эту картину совместно с Ильей Репиным, кисти которого принадлежит фигура поэта. Репин пытался узнать у всех, у кого мог, о внешности Пушкина, его жестах и осанке. Позже он писал: «Дивное море написал Айвазовский… И я удостоился намалевать там фигурку».

И.К. Айвазовский, И.Е. Репин. «Прощание Пушкина с морем», 1877. Всероссийский музей А.С. Пушкина, Санкт-Петербург

Александр Пушкин

«К морю»

Прощай, свободная стихия!
В последний раз передо мной
Ты катишь волны голубые
И блещешь гордою красой.

Как друга ропот заунывный,
Как зов его в прощальный час,
Твой грустный шум, твой шум призывный
Услышал я в последний раз.

Моей души предел желанный!
Как часто по брегам твоим
Бродил я тихий и туманный,
Заветным умыслом томим!

Как я любил твои отзывы,
Глухие звуки, бездны глас,
И тишину в вечерний час,
И своенравные порывы!

Смиренный парус рыбарей,
Твоею прихотью хранимый,
Скользит отважно средь зыбей:
Но ты взыграл, неодолимый, —
И стая тонет кораблей.

Не удалось навек оставить
Мне скучный, неподвижный брег,
Тебя восторгами поздравить
И по хребтам твоим направить
Мой поэтической побег.

Ты ждал, ты звал… я был окован;
Вотще рвалась душа моя:
Могучей страстью очарован,
У берегов остался я.

О чем жалеть? Куда бы ныне
Я путь беспечный устремил?
Один предмет в твоей пустыне
Мою бы душу поразил.

Одна скала, гробница славы…
Там погружались в хладный сон
Воспоминанья величавы:
Там угасал Наполеон.

Там он почил среди мучений.
И вслед за ним, как бури шум,
Другой от нас умчался гений,
Другой властитель наших дум.

Исчез, оплаканный свободой,
Оставя миру свой венец.
Шуми, взволнуйся непогодой:
Он был, о море, твой певец.

Твой образ был на нем означен,
Он духом создан был твоим:
Как ты, могущ, глубок и мрачен,
Как ты, ничем неукротим.

Мир опустел… Теперь куда же
Меня б ты вынес, океан?
Судьба людей повсюду та же:
Где капля блага, там на страже
Уж просвещенье иль тиран.

Прощай же, море! Не забуду
Твоей торжественной красы
И долго, долго слышать буду
Твой гул в вечерние часы.

В леса, в пустыни молчаливы
Перенесу, тобою полн,
Твои скалы, твои заливы,
И блеск, и тень, и говор волн.

1824