Карабахский дневник Лики Захарян: «Это не региональный конфликт, здесь может зародиться третья мировая война»

Журналистка из Арцаха сидит в подвале Степанакерта и во время обстрелов играет на гитаре и поет песни. Она любит свой город, свою страну, своих друзей и свою профессию. Лика Захарян с самого начала войны пишет дневник и публикует его в своем телеграм-канале. Слова Лики — то, чего так не хватает всем нам, — рассказов очевидицы реальных событий и свидетельств намерений мира в душе обычного человека во время брани. «Меня зовут Лика, я из Арцаха. Работаю журналистом в CivilNet. Здесь делюсь мыслями, фотографиями и видео, которые рассказывают о жизни и истории людей. На этот момент рассказываю о войне в Карабахе/Арцахе», — представляется автор дневников. Армянский музей Москвы публикует избранные части блога Лики за последние несколько дней с незначительными правками. Авторская стилистика и пунктуация сохранены.

© LikaDiary

17 день войны, Арцах/Нагорный Карабах

Каждый день надеюсь, что это последний день «дневника». Но, похоже, путь у нас продолжается. В Степанакерте было спокойно, как ни странно. Эта тишина пугает, если честно. Ночью не могу заснуть без сирен и бомбежек. Жду, пока начнутся, а потом стараюсь уснуть. Потому что лучше уснуть под них, чем от них проснуться…

Знаете, чем Степанакерт, и, в целом, Арцах всегда выделялись? Мы — жители нашего гордого Нагорного Карабаха всегда заявляли всем и вся, что это — самое безопасное место в мире. Так и есть, точнее, было. Мы могли гулять по городу в 2 часа ночи и никто к нам не подошел бы и не сказал бы ничего лишнего. В городе постоянно гуляла особая команда «защитников», которые вежливо здоровались с прохожими. Но сейчас не так уж и спокойно. После того, что произошло в Гадруте (группа азербайджанских террористов ворвались в жилища людей, жестоко убили их, подожгли их дома), мы нигде не чувствуем себя в безопасности. Во что они превратили наш дом? Бомбардировали чем угодно, уничтожили все то, что мы сотворили за целых 30 лет, заставили пережить смерть близких, страх, боль… Мне сегодня не только грустно, я злюсь! Я обезумела от злости к ним, к нам, ко всему миру. К тем, кто произносил громкие слова, кто пишет — «выпустите искандер», кто понятия не имеет каково это не получать звонка целый день от самого близкого, кто стоит перед пулей противника… К тем, кто создает оружие, кто их продает. Я злюсь на всех людей, которые даже работают охранниками в этих компаниях. 

Знаете сколько денег было потрачено на миротворческие проекты? ОЧЕНЬ МНОГО! Сколько людей обогатились на таких проектах? Сколько тренеров рассказывали про критическое мышление, про Hate Speech? Если никто не хочет об этом говорить, то я скажу — все это было НАПРАСНО, все проиграли. Потому что все эти люди, которые красиво говорили о мире в Тбилиси или где-то там еще, сейчас точно знают свою позицию.

«Фотография под названием „Улыбка солдата“. Нечаянно встретила друга, который мобилизовался в армию. Он пришел проведать город, узнать, что произошло с нашим любимым Степанакертом. Конечно, он был очень грустным, но сказал, что не надо печалиться, мы все починим заново». Фото © LikaDiary

За что получают зарплату председатели ОБСЕ — для меня загадка века. Иногда во время интервью меня спрашивают — как можно решить этот конфликт. Я, что ли, должна это сказать? Я имею в виду, что всемирное общество даже не принимает мой диплом политологии (или с трудом принимает), так как я училась в Арцахском государственном университете. Все эти ученые, эксперты приглашаются на международные конференции, а что делать спрашивают у простолюдинов. 

Однако, хочу завершить пост чем-то добрым. Сегодня получила посылки от друзей — шоколадку, военные брюки, огурцы, сыр и мой самый любимый гранат (фрукт, конечно, символ Армении). Проживаем то, о чем родители рассказывали в детстве перед сном. Главный месседж, которым я хочу поделиться: мы родились и жили в этом конфликте, но мы не хотим в нем умирать!

18 день войны, Арцах/Нагорный Карабах

Со вчерашнего дня не было звонка от брата. Папа звонил каждые 10 минут: «Он еще не позвонил? Мне не позвонил… Думал, может тебе позвонил? А… Хорошо. Как позвонит, дай знать». Каждые 10 минут! Боялись думать, говорить, представлять возможные версии того, почему он не позвонил… Знает ведь, жизнь останавливается, если он не выходит на связь.

Сегодня я, мама и папа вместе пошли домой на час. Мама пожарила картошку, папа смотрел заявления Арутюняна и Пашиняна, а я пошла в свою комнату, присмотрелась и подумала: без чего в этой комнате я не смогу жить? Если моего дома завтра не будет, чего мне больше всего будет не хватать? Любимой книги «451 градус по Фаренгейту»? Или акриловых красок? А может фотоальбома? О! Любимого платья! Серег, которые купила в любимом городе Вюрцбург, маминого шарфа, любимого пиджака сестры? Так и не смогла определиться… Все-таки решила ничего не брать. Потому что это означало бы принять, что есть вероятность (которая, на самом деле есть), что моего дома может не стать. Мы целую жизнь строим дом, все время что-то там меняем, что-то добавляем. И потерять это за несколько секунд, остаться без очага и своего маленького уголка в этом большом и чужом мире — это может разбить сердце… Я не готова это принять! Поэтому ничего не взяла, а если и брать — то всё…

На этом моменте телефон зазвонил, посмотрела — это он… Не стала сдерживать эмоции, начала громко разговаривать — с хохотом, и плачем, и волнением. Все было хорошо (они всегда так говорят). Несколько месяцев назад дала ему немного в долг, на учебу. У нас очень близкие отношения. Сегодня сказала ему: «Знаешь? Я удалила твой долг. Ты только поскорее возвращайся!». А он с хохотом: «Правда? Знал бы, взял бы побольше тогда»… Смеялись 7 минут.

«После того как Азербайджан бомбил Степанакерт кассетными бомбами (что запрещено использовать в населенных местах), этот мужчина вышел на улицу и начал чинить свой гараж. По моему, это невероятно прекрасно!» Степанакерт, 11 октября. Фото © LikaDiary

Потом попросила папу подбросить в офис. 22 сентября у моего оператора/самого близкого друга/парня был день рождения. Я ему подарила рыбок, чтобы они делили с нами наш офис. С тех пор, как война началась, мы туда ходили и под бомбами, чтобы их покормить. После того, как он мобилизовался, никак не получалось туда заскочить (город бомбили ужасно, а я — одна), и я думала, что их уже нет… Было очень больно от этой мысли. Зашла в офис, подошла к маленькому аквариуму. Вижу — рыбки там, не двигаются. Я молча в себе повторяла: «Пожалуйста, будьте живы, будьте живы». Они не двигались… Я думала: точно все, столько дней без еды… Как я буду жить с таким грехом на душе? Они ведь только недавно стали членами нашего второго дома. Села рядом с ними, почти плачу, как вдруг один шевельнулся. А потом — второй. Вскочила с места, обняла аквариум и начала плакать от радости. Быстренько положила им еды и начала умолять, чтобы они ее заметили и начали кушать. Поели… Сейчас взяла их к себе, делят со мной мое убежище, пока их хозяин не вернется. Поменяла им воду, добавила корма, каждые 5 минут проверяю их.

Эти рыбки для меня сегодня как знак, что не надо терять надежду. Даже если кажется, что все потеряно, жизнь может сделать нам сюрприз и дать силу жить.

«Бабули в убежищах. Пошла навестить бабушку, а там эти красивые леди ужинают и говорят о своих растениях, которые оставили дома и не могут поливать. Не собираются никуда уходить из Степанакерта». Фото © LikaDiary

19 день войны, Арцах/Нагорный Карабах

Это не заканчивается. Правда, не заканчивается. Международное общество делает свое дело — притворяется глухонемым. Знаете? Сейчас не используют слово глухонемой, используют слово глухой. Потому что эти особенные люди не немые. Говорить — это не всегда означает произносить слова. Это значит доносить свою мысль. Поэтому они говорят: «Мы не немые»! А сейчас общество делает наоборот: произносит слова (заявления), а на самом деле, ничего не говорит.

Интересно, понимает ли мир, что это не только война за Карабах? По мне, это не региональный конфликт, это место, где может зародиться третья мировая война. Столько заинтересованных, столько нефти, денег, производителей оружия и актеров в этом вопросе, что это не война маленького Карабаха. Но самое обидное во всем этом то, что все это происходит на территории нашего дома, и за эти секунды мы теряем лучших из парней… Все говорят: «Нас не сломить! Этот народ не сломить»! А знаете, мы ведь ломаемся каждый день, с каждым именем в списке погибших. Да, лечим себя, встаем на ноги, но ломаемся.

Говорят, на войне плохие люди становятся хуже, а хорошие — лучше. Я встретила столько невероятно добрых людей во время этой войны. Многих и не видела вживую, но так счастлива, что война мне их подарила. А знаете каково получить подарок во вот в такое время? Не могу передать словами! Очень хотела бы поделиться каково это, но, думаю, в мире для этого не хватает слов.

Как-то я спросила маму, которая вышла замуж во время войны, как она на такое решилась? Как-то папа услышал и сказал: «Мы же не знали, когда война закончится. Если бы знали, что в 94-м, может и подождали бы. Но откуда нам было знать? Война шла, а жить надо было, и любовь пришла».

Сегодня я живу на войне и жду, пока она закончится. Все мы, наверное. Жизнь, как будто, остановилась: не помним какой сегодня день недели, дата, час… Лишь помним, что это 19-й день. Мой календарь изменил облик, и вместо До Христа и После Христа есть До Войны и После Войны. Но я вспомнила, что сказал папа: «Мы же не знали, когда война закончится. А жить надо было продолжать»! Я сегодня не знаю, когда война закончится, а вы? И вот, решила научиться жить во время войны, а не существовать, пока она не закончится. Я очень надеюсь, что это будет очень скоро, но пока — нет, я буду искать добрые лучики в каждом дне и кормить рыбок.

Лика Захарян, журналист CivilNet

Источник: t.me/LikaDiary

Обложка © LikaDiary