Как пристав из Александрополя Глебов арестовал кеманчу ашуга Дживани
Великим армянским ашугом называли Дживани — поэта и музыканта, который творил в период расцвета армянского искусства в XIX веке. Лирическую проповедь любви к свободе нес армянский трубадур в народ. Начиная как певец национальной песни в кафе Александрополя (Гюмри), он быстро стал известен не только на Кавказе, но и в Астрахани, и в Крыму.
Фото: Аrmeniasputnik
Родился Дживани (Сероб Степанович Левонян, 1846–1909 гг.) в селе Карцахи (Карзах), вблизи города Ахалкалаки в семье земледельца. В возрасте 8 лет Дживани остался сиротой и потом воспитывался в семье дяди. Основам музыкального искусства и народным песням будущий ашуг обучался в селе у знаменитого мастера Гара-Газара.
В 1866 году вместе с ашугом Сазаином молодой Дживани отправляется в Тифлис, где начинается его музыкальная деятельность. В период с 1868-го по 1895 год его музыкальная и песенная культура получила широкое развитие и признание в Александрополе. Его там очень любили, частенько приглашая на праздники и всевозможные события — семейные и общинные. Горожане могли запросто, встретив Дживани, попросить сыграть его на скрипке [скрипкой называет инструмент ашуга Сергей Городецкий. — Прим. ред.] прямо на улице.
В Александрополе Дживани вращался среди единомышленников — других певцов-ашугов (Джамали, Шагрин, Малул, Гейрати, Физаи). Певцы исполняли свои песни по всему Закавказью, выступая в Тифлисе, Батуме, Баку, Карсе и в других городах Закавказья.
Ашуг Дживани на почтовой марке. Источник: Armenianstamps
Отмечается исследователями творчества ашуга, что Дживани является автором, по разным источникам, от 800 до 1000 произведений. Поэт был прекрасно знаком с армянской литературой XIX века. Начитанность оказала сильнейшее воздействие на его поэтическо-песенное творчество. Специалисты особо отмечают, что поэзия Дживани характеризуется кристальной чистотой армянского языка, так как поэт избегал заимствований из других восточных языков — таких как фарси, арабский или турецкий. К слову, другие ашуги часто эти привнесения делали, в том числе и Саят-Нова.
О чем пел свои песни Дживани?
Он воспевал бедность и бесправие крестьян, изображал борьбу армянского народа против иноземцев и пел о братстве народов. Для многих песен Дживани («Серна», «Холостяк и женатый», «Простак-воробей») характерны приёмы традиционной восточной поэзии.
Сергей Городецкий, поэт и критик, верил, что Дживани — истый армянин, утешавший свой народ в трудные минуты. «Он имел широкую душу, способную понять все народы и нации. Закон братства наций был твердо начертан в его сердце, и все песни его проникнуты мировой любовью», — писал Городецкий. «Весь мир — гостиница, Дживани», — говорил ашуг сам себе: «А люди — зыбкий караван».
Цитаты его песен уникальны и вполне актуально звучат и сегодня. «Все народы — цветы с одной грядки. Бог только дает им различную окраску, разный рост — один из них велик, другой мал. Все они нужны друг для друга, всех их сотворил Бог, и жизнь всех их благословил Он».
Армянская школа ашугов им Дживани в Ереване. Источник: Wikistreet
Обладая глубокой верой, Дживани не страшился бедствий и был полон оптимизма — всегда и везде, хоть жизнь часто понуждала его страдать, давая бесконечные поводы для печали. «Как дни зимы, дни неудач недолги тут: придут — уйдут», — пел он, — «устанут народы от войн», — говорил он. Сергей Городецкий, увлекавшийся творчеством ашуга, видел сходство Дживани и Надсона, вспоминая надсоновское: «Мир устанет от мук, захлебнётся в крови» и сопоставляя поэтические строки с песней Дживани — «народы будут жить в любви и в мире, не уничтожая друг друга».
Дживани неоднозначно относился к императорской России, считая, что значение Армении было недооценено в то историческое время. Сохранилась легенда о мстительном приставе Глебове из Александрополя, который постоянно отнимал у него инструмент, — когда Дживани играл на улице, вокруг него собиралось слишком много народа, что было запрещено без официального повода. Скрипка, или кеманча, как правило, Глебовым арестовывалась — пристав относил ее в участок. Вызволять из неволи инструмент отправлялся сын Дживани, в то время как сам поэт тяжело переживал инцидент, считая этот акт «насилием над поэтом».
Похоронен Дживани в Пантеоне Ходживанка в Тбилиси, а в его родном селе Карцах работает Дом-музей ашуга Дживани.
Многие песни Дживани стали народными — все знают «Мать», «О, красавица», «У родника». Но самой известной является песня «…Придут — уйдут…» в переводе Валерия Брюсова.
Как дни зимы, дни неудач недолго тут: придут — уйдут.
Всему есть свой конец, не плачь! Что бег минут: придут — уйдут…
Тоска потерь пусть мучит нас; но верь, что беды лишь на час:
Как сонм гостей, за рядом ряд, они снуют: придут — уйдутОбман, гонение, борьба и притеснение племён,
Как караваны, что под звон в степи идут: придут — уйдут.
Мир — сад, и люди в нём — цветы! но много в нём увидишь ты
Фиалок, бальзаминов, роз, что день цветут: придут — уйдут.Итак, ты, сильный, не гордись! итак, ты, слабый, не грусти!
События должны идти, творя свой суд: придут — уйдут.
Смотри: для солнца страха нет скрыть в тучах свой палящий свет,
И тучи, на восток спеша, плывут, бегут: придут — уйдут.Земля ласкает, словно мать, учёного, добра, нежна;
Но диких бродят племена, они живут: придут — уйдут…
Весь мир — гостиница, Дживан! А люди — зыбкий караван!
И всё идет своей чредой: любовь и труд, — придут — уйдут.
Составлено по материалам статьи Сергея Городецкого «Ашуг Дживани» (издательство «Айастан», Ереван, 1974 год)
Обложка: Radiovan